А.Е. Куликов. Автопортрет

Куликов Афанасий Ефремович (1884 - 1949). Автопортрет. 1917. Холст, масло. 49 х 40,5 см.

Свой самый известный, самый удачный автопортрет Афанасий Ефремович Куликов (1884-1949), выдающийся мастер русского искусства прошлого столетия, создал в самый разгар великой революции, столь многое определившей и в истории России, и в его собственной судьбе.

Уроженец села Исаково, располагавшейся совсем неподалеку от Малоярославца (ныне от селения остался лишь один дом, да и то построенный уже после Отечественной войны), он вырос в бедной, но достаточно образованной и культурной крестьянской семье. Уже в отрочестве, оказавшись в Москве, постиг азы иконописного искусства. А в юности обучался в «стенолазной» школе, в частной студии А.П. Большакова, а затем и в Московском училище живописи, ваяния и зодчества – у таких замечательный художников как В.А. Серов, А.М. Васнецов, А.С. Степанов, К.А. Коровин.

Впрочем, окончив курс Училища, он не воспользовался правом на написание картины для получения звания художника. То ли по скромности своей, то ли «из-за неверия в свои силы», как писал сам Куликов. И некоторое время был «богомазом», «стенолазом», иконописцем: исполнял росписи храмом, писал иконы.

Перелом в его художнической деятельности приключился как раз в 1917 году. Он был призван на военную службу ратником в 251 пехотный полк. Но уже в июле этого года по призыву Московского совета солдатских депутатов был направлен на Скаковой круг для оформления революционных торжеств. А потом он и вовсе был отозван из полка для работы в художественной секции культурного отдела Московского совета солдатских депутатов.

Еще до захвата власти большевиками Куликов фактически становится создателем советского агитационного лубка, что стало самым главным событием в его творчестве. И одновременно с этим создает несколько живописных полотен лубочного склада: «Слепые около чайной», «Гармонисты в трактире», «У святого колодца», «Беседа около деревенского трактира». Автопортрет, экспонируемый ныне, словно бы открывает и представляет собой весь ряд такого рода картин.

«Живое смеющееся лицо в золотистых очках, захватывающее своим радостно-восторженным настроением зрителя, - пишет О. Хромов, автор монографии о жизни и творчестве Куликова, - но настоящий смысл портрета раскрывается в фонах. Маленькая отвлеченная фигура мальчика, мастеровой в работе, расплывающийся, неосознаваемый, не персонефицируемый пестрый фон: деревья, кусты, почти неиндефицируемые пейзажи в декоративно-лубочной манере. Это – прошлое, пережитое воспоминание детства и тяжелых трудов, пройденное, оставшееся на втором плане, заслоненное личностью художника, с улыбкой смотрящего в будущее, утверждавшего себе: «Я – художник».

Действительно, фоны в этом изображении весьма значимы. И все-таки, конечно, самое главное в этом образе не они, а лицо молодого Куликова, заразительно-веселое, прямо-таки пышущее счастьем. Ведь действительно именно в пору создания этого автопортрета Куликов поверил в себя, осознал себя художником, нашел свое место в русском искусстве.

Сохранился, кстати сказать, рисунок, положивший начало этому живописному образу. И датируется от обычно 1915 годом. Но датировка эта условна. И, скорее всего, не точна. Вероятнее всего, рисунок этот создан лишь чуть ранее живописного изображения, датированного самим автором.

Дальнейшая судьба Куликова была очень и очень непростой. Живя в Малоярославце, он стал главой многодетной семьи, и немало сил потратил, чтобы взрастить детей, – в бесконечной борьбе с нищетой, а то и с голодом. В пору финской и Великой Отечественной войн четверо его сыновей стали солдатами, воевали честно и мужественно. Старший сын, Николай, героически погиб.

А тем не менее Куликов на всем протяжении нелегкой своей жизни был истинным художником. Не случайно с 1994 года и поныне областная художественная премия носит его имя.